ВСАДНИКИ АПОКАЛИПСИСА
Много позже названные Всадниками Апокалипсиса, сущности эти появились задолго до того, как появилось само понятие человечества. Что там человечества - вселенной.
Не являясь не живыми, не мёртвыми, Всадники никогда не были созданы кем-то; они возникли сами по себе - как олицетворение разрушительных, тёмных сил мироздания тогда, когда древнейшие из богов познали явления, составляющие саму суть Всадников.
Единственным известным людям источником, описывающим Всадников, является шестая глава "Откровения Иоанна", но указанная там информация не является не только исчерпывающей, но даже сколько-нибудь полной. Иоанн даже не знал их имён, лишь имя последнего ему было открыто, ибо всегда Смерть - конец всего.
Являясь лишь силами, которые были до вселенной и будут после, Всадники представляют лишь неотъемлемую часть существования реальностей. Они - не боги и не демоны, они равнодушны к вере в них или неверию, они не нуждаются в жертвах и поклонении; не нуждаются ни в чём, кроме того, из чего состоят. Охотнее всего поэтому они показываются там, где много сил: где царят запустение и голод, где идёт война, но это ничем не гарантирует их физического присутствия.
Незримо они всюду.
Всадники действительно вездесущи - в любой момент времени они присутствуют в любом месте мироздания и за его пределами, для их нет ни границ, ни законов физики, нет у них ни родного мира, ни дома, который бы их приютил, ибо нигде они не задерживаются надолго.
Несмотря на закрепившуюся славу предвестников конца света, Всадники в действительности не приносят его сами; они приходят тогда, когда силы, составляющей их существо, достаточно для того, чтобы насытить их и дать возможность создать материальное тело. Нет формы, которые они не могли бы принять, и потому форма для них ничего не значит, нет у них ни постоянного облика, ни привычных личин.
Находясь в одном месте, они не исчезают из других; не случается такого, чтобы воевали или голодали лишь в одной точке вселенной, а в остальных жизнь текла безоблачно и спокойно. Нет мира, куда не могли бы зайти четверо, но ни к одному из них они не привязаны, равно спокойно они могут появиться в Ванахейме или в Аду - и равно спокойно же оттуда уйти.
Говорят, что их возможно призвать, но на самом деле принять решение, откликнуться ли на зов, они принимают сами. Между ними и Яхве никогда не было сделки, а их появление в религии объясняется лишь тем простым фактом, что невозможен апокалипсис без болезней, войны, голода и смерти. Они придут не потому, что сломаны печати, но лишь потому, что не бывает иначе.
В любой религии, говорящей о конце мира, есть упоминание катаклизмов, что должны ему предшествовать, и в их описании всегда можно увидеть отзвук присутствия четверых.
Само существование Всадников для них - игра, не более, ибо они более вечны, чем даже боги, и в то же время - более нереальны. Их невозможно убить или уничтожить, от них в полной мере невозможно защититься, с помощью великих усилий их возможно разве что изгнать - на время, но они придут, когда захотят вновь.
Окончательно, так, чтобы никогда не вернуться, Всадники уйдут лишь тогда, когда пропадёт то, что является их сутью. Когда когда некому будет болеть, некому будет воевать, некому будет испытывать голод, некому будет умирать.
Потому что никого не станет: ни смертных, ни бессмертных, останется лишь первородный Хаос, с которого началось всё и которым закончится.
Всадников всегда четверо.
Первый
Я взглянул, и вот, конь белый,
и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец;
и вышел он как победоносный, и чтобы победить.
Царственный, кто едет на белом коне, он имеет много имён, но чаще всего его зовут Завоевателем и Чумой. Атрибуты его - лук со стрелами и венец, и он приходит для того, чтобы воевать и чтобы победить. Олицетворяет собою многое: он и лжеправедность, притворяющаяся истиной лишь для того, чтобы обрушить души во мрак, и завоевательная, грандиозная война, какой создаются империи на захваченных землях, и земные болезни, от которых нет лечения. Многолик и тёмен, ибо скрываясь под маской величия, вечно приносит с собой опустошение и боль, коими наслаждается сполна.
Величайший его пир - эпидемии, что катятся по мирам, вызванные одним метким попаданием стрелы; чума, холера, оспа, сибирская язва или проказа - он выступает в разных обличиях, но итог всегда один. Несмотря на то, что болезни ныне умеют лечить, Чума велик на выдумку, и его стрелы продолжают попадать в цель век от века.
Второй
И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и
чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч.
Яростный, оседлавший себе красного - цвета свежей крови - коня, он не говорит своего имени, но чаще всего ступает в мир, названный Войной или Раздором. Атрибут его неизменен - меч, которым он владеет, не имея себе равных. Война, которую он приносит с собой, иная, не та, что у Завоевателя; это всегда война кровопролитная, гражданская, это костры революций и миллионы безымянных братских могил; если первый Всадник собирает своей властью империи, чтобы заставить их прогнить изнутри, то второй разводит огонь и наслаждается пожаром, ибо и сам - чистое пламя. Пробуждает всё тёмное и гневное, что дремлет в глубинах душ, что способно натворить беды к его удовольствию. Бои, которые цветут для его жажды, всегда кровавы и бессмысленны, ни одного живого не остаётся в них - ни с одной стороны, в таких битвах брат идёт на брата, а тот, кто любил, оставляет в себе лишь ненависть.
Бесчестен, жесток и жуток, он не способен насытиться ни убийствами, ни пролитой кровью; а потому его попросту невозможно одолеть честно - чем сильнее удар, тем сильнее же он становится, всю эту силу забирая себе.
Третий
Я взглянул, и вот, конь вороной,
и на нем всадник, имеющий меру в руке своей.
Холодный, как вечная мерзлота, избравший себе чёрного коня, он так же не сказал имени, но был прозван Голодом. Атрибут его - весы, которыми он отмеряет зерно на продажу, и нет того, кому бы хватило отмеренного. Он неотступно следует за первыми двумя - по выжженным землям, на которых не способно более ничего расти, и поступь его неслышна, но от неё погибают побеги и гниёт урожай, а рыба проходит сквозь сеть. Он уничтожает, как уничтожают и первые, но делает это куда незаметнее, насылая беды не на тех, кто может сопротивляться, а на дома их - смерть от голода мучительна и очень медленна.
Кажется самым слабым из всех, но, если Война забирает силы себе, то Голод щедро раздаёт свои - и слабым, измождённым, тенью себя прежнего только, рядом с ним становится каждый, кто решится подойти ближе.
Четвёртый
И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник,
которому имя «смерть»; и ад следовал за ним.
Едущий на бледном - пепельного цвета мертвеца - коне, единственный, чьё имя определено и известно, старший из четырёх, он зовётся Смертью. Атрибуты его - орудия, которыми собирают жатву, когда приходит пора, и более всего он ценит жизнь и любовь.
Ибо на что ещё надеяться урожаю, как не на любовь жнеца?
Смерть - тень вселенной, обратная сторона жизни, он является мерой и концом всего, а потому он никогда не торопится и никогда не приходит раньше времени. Встречи с последним жнецом никому не избегнуть, ибо он приходил и к тем, кто вечен, и кто нет, в конце каждого пути - его имя. Он не ищет власти или новых сил, ведь царит и без того всюду и всегда, потому нет ему дела до забав первых.
Смерть - последний покой и утешение, он не только не жесток, как могут быть жестоки его братья, но и милосерден, хоть милосердие его и проявляется в остроте лезвия. Никогда и никого он не губит по собственной воле, лишь исполняя то, что должно.
NB: Все Всадники являются исключительно мастерскими персонажами и категорически недоступны для регистрации.